«Эх,
съесть бы чего-нибудь вредного!» С некоторых пор это любимая фраза у
нас в доме. Произносится она в разных случаях: когда на душе скверно,
когда нездоровится, в неизбывные летние дожди и зимнюю слякоть,
наконец, когда у детей болят животы, что, увы, иногда случается.
История афоризма такова. Однажды три хорошо знакомых между собой мамы
водили трех тоже неплохо ладивших друг с другом мальчишек, своих
сыновей, по не помню уж каким столичным культурным местам. К концу дня
у одного из них, Володи, разболелась голова. Нашли цитрамон, предложили
посидеть в холодке, выпить горячего чаю или холодной водички, даже
сделать массаж. «Нет, - слабо отмахивался больной (а видно было, что
ему действительно худо, весь побелел). - Мне бы лучше съесть
чего-нибудь такого… вредного. Чипсов с кока-колой или там фанты с
хот-догом». Илюша, Гриша и все три мамаши так и покатились со смеху. А
Володе было не до шуток. И, поскольку он, кажется, действительно верил,
да что там - твердо знал, что именно такое лекарство ему поможет, мы
купили в ближайшем киоске что-то из вышеперечисленных гадостей. Володя
быстренько всё слопал под завистливыми взглядами приятелей и, что бы вы
думали, тут же порозовел и оживился. Голова прошла.
В этом не
было бы ничего особенно странного, если бы в мамаши в просветительском
раже забыли покормить детей, но ничего подобного, в должное время им
дали должное количество вкусной и здоровой пищи, так что голод тут ни
при чем.
Доведись мне писать антирасистскую брошюру, в
качестве одного из самых неопровержимых аргументов в пользу того, что
все люди сделаны из одного теста (хотя и с разным набором пряностей), я
привела бы поразительную любовь детей всех стран и народов к картошке
фри и сладким газированным отравам. Рестораторы всего света знают об
этом, и большинство родителей, устав уговаривать ребенка попробовать
чудеса кулинарии, сдаются и заказывают универсальное «детское меню»:
жареную картошку и курицу (картошки побольше, курицы поменьше).
В этом году врачи прописали Коте морские купания
(что-то неладное творилось у него с суставами), и домашние послали нас
с мальчишками на две недели в пансионат у моря со шведским столом.
Роскошь! Царский подарок! Блюда были - не сказать, чтобы очень
изысканные, но разнообразные и неплохо приготовленные. Хватало и мяса,
и рыбы, и овощей, и диетической еды: хочешь - вегетарианствуй, хочешь -
ешь каждое утро овсянку, а хочешь - выбирай салатик. Илья, подходя к
столовой, ломающимся голосом напевал: «Еда! Еда! Блаженная еда!» (не
знаю уж, откуда он взял этот обжорский акафист) - и запихивал в
бездонный желудок стремительно растущего подростка всё подряд. А Котя
все время выбирал одно и то же: жареную картошку (да с кетчупом!) или
блинчики с шоколадом (точнее, с шоколадоподобной пастой). Я воевала с
ним, заключала бесконечные сделки («Ты съешь на завтрак молочную лапшу,
а на обед получишь свою картошку», или наоборот: «На завтрак, так и
быть, два блинчика, а на обед котлету с рисом»), сердилась,
сопротивлялась, и эта бесконечная борьба здорово отравляла мне жизнь.
Но стоило махнуть рукой, как жирные блинчики и кетчуп расстраивали
нежный Котин желудок, в ход шли лекарства, два дня, никуда не денешься,
Котя сидел на строгой диете,
а на третий, умильно глядя на меня, говорил: «Давай проведем тест: я
съем две крошечки картошечки, и мы посмотрим. Если ничего не будет…» Я
стонала, шипела, не соглашалась ни на какие тесты, но со временем
картошка фри снова появлялась на тарелке - не морить же ребенка
голодом.
Дома легче: в каждой семье есть какие-то фирменные блюда,
пригодные для детских животов. У нас, например, коронный завтрак -
ленивые вареники. Но только так, как готовит мама. У тети или бабушки
уже не то - слишком сладко или слишком клейко.
Ну и конечно
же есть промежуточный, компромиссный вариант - макароны с сыром. Почти
такое же интернационально любимое блюдо, как злополучная картошка фри.
Хорошо помню разговор с поваром из первой Илюшиной школы. «Мы готовим
три гарнира, причем риса и гречки понемножку, а макарон - здоровенный
чан. Сколько бы детей ни оставалось на продленку, все хотят макароны. А
уж если с сыром - все добавки просят». Теперь
макароны, или там спагетти, рожки, спиральки, ушки, бабочки и т.д., уже
не те, что были в моем детстве. Мы с братом росли в маленьком поселке,
макароны мама приносила в кульке из плотной серой бумаги, и сами они
были толстые, сероватые и пустотелые, похожие на карандаши без
грифелей. Я даже одно время хотела работать на макаронной фабрике, так
и представляла себе, как стою около станка, из которого вылезают
длинные-предлинные трубки, и режу их ножницами. С макаронами не могло
сравниться ничто. (А у нас, между прочим, был свой огород, так что на
столе всегда стояли свежие огурцы, отличная картошечка, ароматный
укроп, сладкая морковка). Посыпали их зеленым сыром из пакетика.
Недавно я нашла такой в одном магазинчике и чуть не расплакалась от
умиления. Принесла домой, рассказала детям, какие распрекрасные у нас
сегодня будут макароны, но они, попробовав из вежливости, брезгливо
сгребли зеленоватый порошок на край тарелки.
Пределом моих мечтаний было наесться вволю шоколаду,
от которого я покрывалась зудящими прыщиками. Кусочек-другой мне иногда
давали, но как-то раз у меня надолго вышел из строя живот и шоколад мне
запретили категорически. Чтобы не травить бедной девочке душу, его не
покупали вовсе. И вот однажды я нашла на кухне смятую бумажку от
«Аленки» и поняла: Сережке дали шоколадку! Так оно и было: кто-то из
гостей его угостил, а мама велела съесть поскорее и чтобы я не видела.
Как же я ревела! Как оплакивала несправедливость этого мира! Я болею,
страдаю, а родной брат уплетает шоколад да еще и дразнит меня пустой
оберткой! До сих пор припоминаю ему это коварство. А он вздыхает и
клянется, что ему было совестно и кусок в горло не лез. Так я и
поверила! Прекрасно влезли все кусочки до единого…
Я, упаси бог, не хочу хвалить нездоровую пищу,
никогда по своей воле не пойду в «Макдональдс», и Котя с Илюшей едят по
большей части то, что положено есть детям. Но точно знаю: бывают
случаи, когда съесть чего-нибудь вредного просто необходимо для
душевного комфорта